Всё, что надо знать о Петре I, в 8 пунктах

Россия до Петра

К концу XVII века Россия была одной из самых больших стран в мире. Хотя империя официально будет провозглашена только в 1721 году, процесс ее формирования начался еще в XVI столетии. Россия XVII века — огромное многонациональное государство, с различным статусом территорий 
и различным статусом разных групп населения. В то же время у этой огромной страны была очень низкая плотность населения: в начале XVIII века в ней жило около 17 миллионов человек — это примерно столько же, сколько сегодня живет в Москве. Отсюда многочисленные проблемы, связанные с управлением этой территорией. К тому же и законодательство, и система административного управления носили архаичный характер. Государство развивалось, но по темпам технологического и экономического развития значительно уступало ведущим западноевропейским державам.

К концу XVII века изменилось и геополитическое положение России. Присоединив в 1654 году Левобережную Украину, она стала граничить с Османской империей (Турцией), одним из сильнейших государств этого времени. Вскоре стало понятно, что столкновение между странами неизбежно. Это привело к радикальному повороту русской внешней политики. Россия впервые в своей истории вступила в международный союз — антитурецкую коалицию европейских держав, так называемую Священную лигу.

Это очень важный и резкий поворот в мышлении. До этого внешняя политика основывалась на представлении о том, что Русь — это место, где сохраняется единственно истинная православная вера. Ее окружают либо проклятые латиняне (католики), либо мусульмане, и ее нужно защищать. Полностью закрыться от этого враждебного внешнего мира невозможно, но контакты с ним надо сводить к минимуму. Это психология осажденной крепости. А в конце XVII века происходит кардинальное изменение: Россия становится союзницей Священной Римской империи, Венецианской республики и Речи Посполитой и через противостояние с Турцией входит в Европу.

Долгий путь к престолу

В 1676 году, когда Петру было четыре года, его отец, царь Алексей Михайлович, умер. Трон унаследовал пятнадцатилетний Федор, старший сын Алексея Михайловича от первого брака. Важно понимать, что в конце XVII века никакого установленного законом порядка престолонаследия не существовало, но традиционно власть передавалась от отца к старшему сыну.

Федор был довольно образованным человеком. Принято считать, что он осознавал проблемы, с которыми столкнулась Россия в конце XVII века, и собирался проводить какие-то реформы. В частности, в 1682 году по его распоряжению было ликвидировано местничество — архаичная и неэффек­тивная система, при которой на государственные должности назначались бояре в зависимости от знатности их рода. Но о дальнейших преобразова­тельских планах Федора мы можем только догадываться: царь был совсем слаб здоровьем и в 1682 году, на двадцатом году жизни, умер бездетным. С этого момента началась борьба за власть между двумя знатными родами — Милославскими и Нарышкиными.

У Федора остались два брата — пятнадцатилетний Иоанн (сын первой жены царя Алексея Михайловича, Марии Милославской) и девятилетний Петр (сын второй жены Алексея, Натальи Нарышкиной). У Иоанна тоже были серьезные проблемы со здоровьем, и было очевидно, что как самодержавный государь он править не сможет. Нарышкины, выражаясь современным языком, подсуетились: воспользовавшись поддержкой духовенства, они созвали нечто вроде земского собора (хотя некоторые историки сомневаются, был ли этот собор действительно собран) и провозгласили царем Петра.

Провозглашение царем малолетнего Петра означало, что править за него будут Нарышкины. Это, конечно, не устраивало партию Милославских. Как счита­ется, они инициировали Стрелецкий бунт, результатом которого стало провозглашение царями обоих братьев, Иоанна и Петра. Это важный сигнал перемен, которые происходили в сознании людей того времени. Ведь для традиционного сознания царь — это воплощение Бога на земле. То, что царей может быть два, разрушает привычную тогда картину мира. Мы наблюдаем процесс секуляризации царского образа.

Регентом при царях (одном малолетнем, другом больном) стала их старшая сестра Софья. Именно она фактически правила страной следующие семь лет. Среди некоторых историков бытует мнение, что Софья, как и Федор Алексеевич, осознавала необходимость перемен. Насколько нам известно, конкретной программы у нее не было, но те исследователи, которые придерживаются этой точки зрения, предполагают, что она надеялась сперва стать полноценной самодержавной государыней, а уже потом приступить к реформам. Принято также считать, что какой-то план преобразований был у ближайшего к Софье человека — князя Василия Васильевича Голицына. Но сведения об этом довольно скудные: французский дипломат де ла Нёвилль в своих записках сообщает, что Голицын был образованным человеком, знал иностранные языки, носил европейское платье и говорил Нёвиллю о каких-то планах преобразований. О серьезности и масштабе этих преобразований мы можем только догадываться. Однако уже вступление России в Священную лигу говорит о многом.

В 1689 году происходит переворот. Традиционная версия такова: до Петра, который в это время находится в селе Преображенском, дошли слухи о том, что Софья организует новый стрелецкий бунт, целью которого является поход стрельцов на Преображенское и убийство царя. Узнав о готовящемся заговоре (сегодня историки по большей части склонны думать, что на самом деле это были ложные слухи: заговора не существовало), Петр бежит в Троице-Сергиев монастырь. В последующие дни патриарх и духовенство выказывают поддержку Петру, и из Москвы на защиту монастыря выдвигаются полки. Софья, понимая, что власть уходит у нее из рук, тоже едет в Троицу, но на полпути ее останавливают и приказывают вернуться в Москву. Затем Софью заключают в Новодевичий монастырь — и таким образом отстраняют от власти, а Голицын лишается боярства и отправляется в ссылку. Очередной Стрелецкий бунт 1697 года, который, как считал Петр, был также инспирирован Софьей, закончился провалом; в 1704 году Софья умерла.

После заточения Софьи в монастырь Россией еще некоторое время формально правили два царя, но реальная власть находилась в руках Петра и семьи Нарышкиных. В 1694 году умерла Наталья Кирилловна Нарышкина, а в 1696 году — царь Иоанн. С этого момента начинается единоличное правление Петра.

Характер Петра

Рубеж XVII–XVIII веков принято считать началом нового этапа в русской истории — все, что было раньше, называют допетровским. Конечно, понятие «эпоха» всегда условно, но в данном случае вполне можно говорить об этом времени как об эпохе Петра. Его реформаторская деятельность распростра­нялась на все сферы русской жизни. Своим характером и своими увлечениями царь определял движение страны; он был безусловным инициатором всего самого существенного и заметного, что произошло тогда.

Петр был человеком Нового времени — любопытным и способным к восприятию нового. Во время путешествия по Европе он усвоил ключевую идею эпохи — идею о силе человеческого разума. Разума, с помощью которого можно не только познавать окружающий мир, но и влиять на него.

Ключевое для Петра и, соответственно, для его времени понятие — школа. Для того чтобы обучиться ремеслу, он задумал Великое посольство в Европу. О Северной войне, длившейся 21 год, Петр говорил: «Ученики обычно школу в семь лет оканчивают, наша же троекратно была». На войне он и сам был учеником. Но одновременно Петр был учителем для своих подданных.

Петр воплощал в себе очень многие, казалось бы, противоречивые черты. Он мог быть одновременно и жестоким, и милостивым, справедливым и вспыльчивым. Петр был человеком нервным, порывистым, известно, что он страдал эпилептическими припадками, много пил. Он мог издать какой-то указ, а потом забыть про него. Но именно эта странная смесь и позволила Петру осуществить многое из задуманного.

Путешествие в Европу

Самостоятельное царствование Петра началось с двух антитурецких кампаний — так называемых Азовских походов. В результате второго похода турецкая крепость Азов была взята, и это открыло России путь в Азовское море. Вместе с тем Петру стало понятно, что продолжать воевать с Турцией в одиночку Россия не сможет. Антитурецкая Священная лига, в которую Россия вошла еще при царевне Софье, продолжала существовать, но бездействовала, и Петр вместе с посольством отправился в Европу, чтобы договориться о совместных действиях. Но союзникам было не до Турции. Их внимание было приковано к Испании, где находился при смерти король Карл II: у него не было наследников, и вся Европа ждала скорой войны за испанское наследство. Договоренностей по поводу Османской империи русским послам достичь так и не удалось.

Дипломатия была не единственной и, по крайней мере для Петра, не основной целью Великого посольства. Будучи человеком очень любознательным и восприимчивым ко всему новому, он хотел все увидеть своими глазами и всему научиться. Он стал первым правителем России, покинувшим территорию своего государства.

Особенно сильно его интересовало кораблестроение. Корабль для него был образцом рациональности: в нем все должно быть продумано до мелочей, каждая деталь должна иметь свою ясную функцию.

Дольше всего посольство задержалось в Голландии. Амстердам был совершенно не похож на русские города и произвел на царя огромное впечатление. Кроме того, Петр некоторое время работал плотником на голландской верфи. Впрочем, полученные там уроки кораблестроения его не удовлетворили: задачей Петра было не просто узнать, как строить корабли, но и понять, почему это надо делать именно так, а не иначе. Объяснить принцип устройства корабля голландцы не могли: они просто делали все, как их отцы и деды. Видимо, Петр посетовал на это английскому королю и одновременно статхаудеру 

Голландии Вильгельму III, и тот ответил, что в Англии корабли строят иначе — по чертежам. И Петр отправился в Англию. Там он продолжил учиться: работал на верфях, ходил в музеи, бывал в Гринвичской обсерватории и, как считается, встречался с Исааком Ньютоном.

Уже возвращаясь из Великого посольства в Москву, Петр встретился с саксонским курфюрстом Августом Сильным, и тот подсказал ему новое направление внешней политики — шведское. Они договорились о военном союзе, Петр заключил мир с турками и объявил войну Швеции.

В России как в Европе

Модернизационные реформы Петра I уникальны, во-первых, своей радикальностью, а во-вторых, тем, что преобразования инициировались исключительно сверху. Прежде ничего подобного в мире никто не предпринимал

Споры о том, была ли Россия готова к культурным преобразованиям, ведутся до сих пор. Часто говорят, что Петр «переломил Россию через колено» — в качестве примера этого перелома приводятся известные указы о бритье бород. Для Петра борода была символом старины, архаики, которую он наме­ре­вался искоренить. Тем не менее Петр не был ни первым, ни един­ственным в России противником бород: споры о брадобритии велись задолго до него.

О готовности общества к реформам говорит то, что практически все петровские нововведения довольно быстро прижились и не были отторгнуты после его смерти. Но важно помнить, что под «обществом» в данном случае понимается не все российское население, а только те его части, которых действительно коснулась европеизация, то есть политическая и хозяйственная элита. Возьмем для примера знаменитый петровский указ об обязательном ношении немецкого платья. В России в то время еще никто не производил платье иностранного образца, то есть его надо было привозить из-за границы; по сравнению с традиционной русской одеждой оно было очень дорогим. Конечно, переодеть все население страны разом было бы физически невозможно — и Петр был не настолько безумен, чтобы этого не понимать. Поэтому эти мероприятия касались только городского населения и, условно говоря, дворянства, но не затрагивали духовенство и крестьян.

В случае же с элитой одними бородами и платьем дело не ограничилось. В России появились другие продукты, другая мебель, другие предметы для украшения интерьера. Петр первым начал покупать в Европе живопись, чтобы украшать стены дворцов.

Очень важным в этом отношении было основание Петербурга, построенного по совершенно иным принципам, чем древнерусские города: он был из камня, с прямыми улицами, на которые выходили фасады домов. Внутреннее пространство петербургских дворцов петровских вельмож тоже было устроено совершенно иначе, чем дома старой московской знати, — например, какая-то часть дома теперь была «публичной», чтобы владелец мог принимать у себя гостей. В новом городе все было создано для нового образа жизни.

Петр разбил в Петербурге Летний сад и выписал для него из Италии скульптуры — до этого в России не было пространств, где люди могли бы гулять, общаться друг с другом и смотреть на что-то красивое. Петр создал первый русский музей — Кунсткамеру, которая должна была знакомить посетителей с тем, как устроен мир. В стране появлялись не только новые предметы и новые пространства, но и совершенно новые практики, новые способы времяпрепровождения.

Все это меняло самоощущение людей. Традиционное платье, которое прежде носили российские аристократы, было очень тяжелым, сковывало движения, заставляло двигаться медленно и величаво. Европейское платье, наоборот, давало свободу движений. Петровская эпоха и реформы Петра — это еще и значительное ускорение темпа жизни, и в этом смысле переодевание в европейское платье было очень важным и с символической, и с практической точки зрения.

Окно в Европу: Северная война

Главной целью Северной войны был выход к Балтийскому морю. Из Западной Европы Петр, помимо прочего, вернулся с идеей о том, что Россия должна развиваться как торгово-промышленная держава, а для торговли выход к морю был необходим.

Но нельзя забывать и про еще одно обстоятельство: Северная война началась, когда Петр был совсем молодым человеком. В нем бурлила энергия, ему очень хотелось воевать. Для войны с Турцией в Европе союзников не нашлось, и, когда во время Великого посольства появились союзники для войны со Швецией, он тут же этим шансом воспользовался.

Вероятно, именно молодостью можно объяснить то, что в начале войны Петр вел себя довольно легкомысленно. Объявляя войну, он не обратил внимания на то, что одним союзником у него уже стало меньше: шведы успели разбить Данию. Русские войска неторопливо двинулись в сторону Прибалтики и осадили крупную шведскую крепость Нарву — тоже довольно лениво, потому что во время осады ядра русских пушек даже не долетали до нарвских стен. Петр, видимо, полагал, что войска короля Швеции Карла XII будут двигаться к крепости с обычной для того времени скоростью, а значит, придут не очень скоро, и на время оставил Нарву. Но Карл совершил мгновенный бросок и оказался под Нарвой на несколько дней раньше, чем его там ждали.

Шведская армия численно уступала российской, но была обучена по новейшим методикам и очень дисциплинирована. В русскую армию в то время уже входили так называемые «полки нового строя» — то есть полки, обучавшиеся по европейским уставам, которыми командовали европейские офицеры (они начали создаваться еще в 30-е годы XVII века); были там и первые петровские, так называемые потешные, полки, которые Петр начал создавать еще в детстве, организованные и обученные не хуже самых современных армий Европы. Но основу русского войска составляло старое дворянское ополчение, совершенно не готовое к новым способам ведения войны. И в ноябре 1700 года состоялось сражение, закончившееся для России страшным поражением. Русская армия была фактически уничтожена.

Если бы после битвы при Нарве Карл XII решил пойти на Москву, вся русская история могла бы повернуться совершенно иначе: путь ему был практически открыт. Но Карл решил, что с Петром покончено, и увел свою армию в Польшу, которую счел более сильным и важным противником.

Это дало Петру возможность быстро набрать и оснастить новую армию, которая сначала стала грабить прибалтийские города и селения, а затем захватила Ингерманландию. Карл тем временем победил Польшу и обрел славу непобедимого воина, а шведская армия стала считаться самой сильной армией Европы. Решив, что, несмотря на все усилия, Россия не сможет выиграть эту войну, Петр начал переговоры о мире.

И тут случилась парадоксальная вещь. Шведы потребовали отдать им земли, которые Россия успела захватить в Прибалтике. Но Петр ни за что не согла­шался их отдавать. Дело в том, что там уже началось строительство Петербурга, и Петр сразу в него влюбился. Это удивительно: найти более неудачное место для строительства города было сложно. Но именно это и привлекало Петра — строя город на болоте, он возводил памятник победе человеческого разума над природой. Он был готов отдать шведам даже Новгород, но Карл XII уперся, и переговоры зашли в тупик.

Тем временем в России продолжались реформы, в результате которых армия постепенно крепла. В 1705 году Петр ввел рекрутскую повинность: теперь все, кроме дворян и духовенства, должны были по мере надобности поставлять в армию рекрутов, по одному от определенного числа мужчин. Поскольку это число могло меняться, ресурсы пополнения российской армии стали практически неисчерпаемыми.

В 1708 году Карл решил, что пора окончательно разобраться с Россией, и начал наступление. На этот раз ошибку в расчетах допустил он: исходя из своих представлений о том, как должна вестись война, Карл полагал, что победит Петра в генеральном сражении. Но русские начали отступать, используя при этом тактику выжженной земли: оставляя территории, они угоняли оттуда скот и вывозили зерно.

По мере продвижения ряды шведской армии редели — за счет заболевших, отставших и дезертировавших. Карл вернулся в Украину и осадил Полтаву. Туда же подошла русская армия, на этот раз численно значительно превосходящая шведскую, — и Россия победила в Полтавской битве.

Это полностью предопределило исход войны, но Карлу удалось бежать с поля боя, и Швеция свое поражение не признала. После этого война продолжалась еще больше десяти лет. В 1718 году Карл инициировал мирные переговоры, но погиб до их завершения, и война затянулась еще на три года. В конце концов, после нескольких серьезных побед российского флота, шведы окончательно поняли, что война проиграна, и заключили мир.

По этому миру Россия получила Эстляндию и Лифляндию — то есть выход к Балтике. Но этим значение Полтавской победы не ограничилось. Самым главным ее итогом стало то, что Северная война изменила расклад сил в Европе. Швеция, которая вот-вот должна была стать одной из самых мощных европейских держав, утратила все свои позиции — как писал шведский историк Петер Энглунд в книге «Полтава», «шведы покинули подмостки мировой истории и заняли места в зрительном зале». Россия же, наоборот, стала империей и постепенно превратилась в одну из ведущих европейских держав, заняв свое место внутри сложной системы европейских отношений.

Идея общего блага и полицейское государство

Увлекшись этими идеями, Петр стал строить в России регулярное государ­ство — четко слаженный механизм, в котором каждый человек имеет свою функцию.

Во-первых, он полностью изменил социальную структуру общества, сделав ее более четкой и простой. Теперь все общество было разделено на небольшое число групп, у каждой из которых были ясные обязанности по отношению к государству. Боярство фактически перестало существовать. Из разных категорий людей, несших военную или административную службу, была сформирована новая группа — дворянство. Все дворяне были обязаны служить государству — в армии, при дворе или в государственных учреждениях. Вводилось строгое правило: любой человек должен был начинать подниматься по карьерной лестнице с нижней ступени и продвигаться по ней постепенно, в зависимости от усердия, успехов и срока службы 
. Остальные социальные группы (кроме также духовенства) должны были платить новый налог — подушную подать.

Во-вторых, Петр организовал новую систему административного управления — четко организованные коллегии с ясно разделенными функциями — и упразд­нил устаревшую систему приказов 
(хотя несколько из них продолжили существование), не справлявшуюся с быстрой реализацией новых петровских решений.

Наконец, он создал политическую полицию. Ее функции исполняли Преображенский приказ и Тайная канцелярия.

Насилие, несомненно, было основным инструментом осуществления петровской политики. Были целые социальные группы, активно противившиеся его реформам. Например, казачество, лишенное своих традиционных вольностей, конечно, стало сопротивляться: так возникли крупные восстания — Булавина и Астраханское, которые были жестоко подавлены. Мы знаем, что Петр лично участвовал в казнях и пытках стрельцов в 1698 году. Есть основания полагать, что он участвовал в пытках собственного сына царевича Алексея. Историки говорят о том, что на строительстве Петербурга погибло примерно 200 тысяч человек — Петр людей не считал.

Тут важно понимать две вещи. Во-первых, воспринимая подданных как детей или учеников, которых ради их же блага нужно воспитывать и учить, Петр считал насилие необходимостью. В одном письме он написал, что ученики не хотят учиться, пока их не заставишь. А во-вторых, нужно помнить, что в начале XVIII века отношение российского общества к насилию вообще было совершенно иным. Именно благодаря петровским реформам русская общественная мысль стала питаться в том числе европейскими идеями — сначала Просвещения, потом романтизма и гуманизма. Именно благодаря этому постепенно в России сформировалось иное отношение к насилию. Парадоксально, но это тоже стало следствием чрезвычайно жестких петровских реформ.

Проблема престолонаследия

До Петра никаких законодательных актов, регулирующих проблему престолонаследия, не существовало. И перед Петром встал вопрос, кто будет править после него. Естественным претендентом на престол был царевич Алексей Петрович, его старший сын от первого брака с Евдокией Лопухиной. С ней Петр развелся сразу после возвращения из Великого посольства, и затем у него возникла многолетняя связь с лифляндской пленницей Мартой Скавронской, которую после православного крещения стали называть Екатериной Алексеевной.

В 1712 году Петр узаконил свои отношения с Екатериной. Наследником при этом оставался царевич Алексей. Царь пытался приучить его к государ­ственным занятиям, давал ему разные поручения, но Алексей выполнял их неохотно. Он был человек совершенно иного склада: религиозный, довольно пассивный, хотя и неплохо образованный. Царь был им недоволен, их отношения портились. Люди, недовольные петровскими реформами, стали возлагать определенные надежды на Алексея. В 1716 году Петр ставит перед Алексеем ультиматум: либо ты меняешь стиль поведения, либо уходишь в монастырь — или, по крайней мере, отрекаешься от престола. Алексей бежит в Священную Римскую империю. Годом ранее Екатерина родила Петру второго сына. Алексея возвращают обратно, он отрекается от престола в пользу младшего брата, но над ним устраивают следствие и суд, на котором обвиняют в предательстве и приговаривают к смертной казни. Он погибает в Петропавловской крепости.

Наследником теперь должен стать младший сын Петра и Екатерины, но в 1719 году он умирает. Остается сын царевича Алексея, тоже совсем маленький. И в 1722 году Петр I издает Указ о престолонаследии, согласно которому царь вправе сам назначить себе любого наследника — даже не члена царской семьи. Единственное, там оговаривается, что наследник должен быть официально объявлен при жизни государя. Но сам Петр этого сделать не успевает.

Вероятно, поначалу он собирается назначить наследницей свою старшую дочь, цесаревну Анну Петровну, но затем изменяет планы и решает выдать ее замуж за голштинского герцога Карла-Фридриха. Видимо, теперь он хочет оставить трон жене, потому что в 1724 году ее (впервые в русской истории) коронуют в качестве императрицы. Но выясняется, что у Екатерины роман с Виллимом Монсом, ее камергером. Вскоре Петр умирает, так и не сделав соответ­ствующего распоряжения.

Из возможных наследников остаются его внук, девятилетний сын царевича Алексея Петр, и две дочери — Анна Петровна, которая должна сейчас выйти за голштинского герцога, и Елизавета Петровна. Понятно, что Петр по малолетству не смог бы править сам, и в результате самодержавной императрицей становится вдова Петра I Екатерина. В мае 1727 года она умирает, оставив престол Петру II — внуку Петра Великого и сыну Алексея Петровича. Но когда спустя еще три года умирает и он, в стране случается династический кризис. Прямых потомков Петра Великого по мужской линии не остается. Есть сын Анны Петровны, который родился полтора года тому назад, — но он потомок по женской линии. И тогда Верховный тайный совет вспоминает о старшей ветви Романовых, потомках царя Иоанна Алексеевича, и приглашает на престол курляндскую герцогиню Анну Иоанновну. Эта ситуа­ция делает неизбежной череду дворцовых и государственных переворотов. Они продолжатся до 1762 года, когда власть будет узурпирована человеком, никаких прав на нее не имеющим, — Екатериной II.